9 лет против 7,5. Почему сроки за наркотики больше, чем за убийство

Боль • Алиса Петрова
12 декабря суд приговорил солиста группы Botanic Project Клима Моложавого к 9 годам колонии строгого режима с конфискацией имущества. другой беларуский мужчина за убийство отца получил меньше – 7,5 лет. Узнаем у правозащитницы Елены Красовской, в чем причина диких сроков за марихуану, и почему они могут превышать сроки за более серьезные (с моральной точки зрения) преступления.

Вчера Молодечненский районнный суд вынес приговор солисту регги-группы Botanic Project Климу Моложавому по 328-й статье – незаконный оборот наркотиков. Он был главным подозреваемым с самого начала. Двум его друзьям, которые были задержаны 27 июля вместе с Моложавым, повезло больше. Музыкант Костя Горячий получил три года условно, а дизайнер группы Сазонов – два года «химии».

Вокалист Botanic Project Андрей Богомолов присутствовал на всех шести заседаниях суда и сообщил «Радио Свобода»: «Дело велось практически со слов одного человека, главного свидетеля против Клима — знаменитого белорусского музыканта Кости Горячего. Прокурор сразу запросил девять лет усиленного режима». При задержании у музыкантов изъяли около 40 граммов гашиша и около 17 граммов высушенной марихуаны. До суда под стражей находился только Клим Моложавый – двое его друзей отпущены под подписку о невыезде. На осужденных по 328-й статье не распространяются амнистия и условно-досрочное освобождение.

9 лет колонии за марихуану против 7,5 лет за убийство

Напомним, что Клим Моложавый – не единственный творческий и известный в определенных кругах беларус, которого посадили за «травку». В начале марта этого года суд приговорил актера Купаловского театра Артема Бородича к пяти годам колонии, также по незаконному обороту наркотиков. У него в квартире нашли около 26 граммов марихуаны, весы, трубки для курения и пакеты для упаковки наркотика (инструменты Бородич отдал сам). Актер признался, что употреблял марихуану около шести лет, и все найденное использовал для себя, чтобы снять стресс от работы.

Сначала уголовное дело было возбуждено по 1 части статьи 328-й уголовного кодекса – «незаконное хранение наркотиков без цели распространения». Но потом дело актера переквалифицировали в более тяжкое – «хранение с целью сбыта». На решение суда не повлиял даже тот факт, что невеста Бородича была тогда беременна.

Артем Бородич в роли Вакулы, фото с сайта Купаловского театра

Больше всего поражает, когда сроки за наркотики оказываются больше сроков за убийства. Например, 46-летнему мужчине, который, будучи пьяным, избил своего отца-пенсионера до смерти, дали 7,5 лет колонии. Причем, как выяснилось во время следствия, мужчина и раньше избивал старика. Его осудили за умышленное причинение тяжкого телесного повреждения, повлекшего по неосторожности смерть человека.

Мнение правозащитницы: «Говорить, что люди, которых сажают по 328-й статье – невинные жертвы, я не буду»

Елена Красовская, директор правозащитного центра «Регион 119»: «Давайте сразу отложим эмоции подальше и возьмем наш уголовный кодекс. Если убийство умышленное, у нас сроки гораздо серьезнее (вплоть до расстрела). Если неумышленное, то возможны варианты. Человек, который продает наркотики, совершает умышленное убийство, с моей точки зрения: он прекрасно понимает, что продает смерть (передает, распространяет и так далее). Говорить, что люди, которых сажают по 328-й статье – невинные жертвы, я не буду. Это неправильно. Слишком много эмоций вкладывается в описание любой ситуации, происходящей в стране, в осуждения по 328-й статье, в сроки – во что угодно. Никто не хочет здраво рассуждать и видеть все аспекты проблемы.

Да, ужасные сроки: мама рассказала, что посадили за один косяк, мама обратилась с ООН с жалобой, что их дети не виноваты. Любой убийца тоже рассказывает, что не виноват – и есть миллион причин, почему он совершил преступление или не совершил его. Такие сроки за распространение наркотиков вполне оправданы и уже дают свои плоды. Я могу сказать это как обыватель, который ходит по улицам и видит людей. Например, в моем районе (улица Столетова и 2-й переулк Багратиона) встретиться с человеком, который находится в состоянии наркотического опьянения, достаточно сложно. Еще пару лет назад это было каждый день и по несколько раз. Я лично несколько раз сталкивалась с группой наркоманов, которые вели себя агрессивно – и мне просто повезло.

KYKY: Скажите, так почему несколько лет назад стали резко давать большие сроки за наркотики, даже за марихуану?

Елена Красовская: Два года назад был принят декрет об усилении мер по борьбе с наркотиками. Он ужесточил наказание, в связи с его принятием была развернута широкомасштабная борьба именно с торговлей наркотиками. Наши правоохранительные органы наконец-то обратили внимание на спайсы, которые до этого времени считались чуть ли не легальными (ни для кого не секрет, что в свое время они продавались даже в табачных магазинах). После принятия декрета были внесены поправки в Уголовный кодекс – и появились такие сроки.

Информация, что государство сейчас не шутит, что люди за наркотики получают огромные сроки, есть везде. Однако продолжают появляться люди, которые этого не понимают.

Клим Моложавый, Botanic Project

KYKY: Хорошо, а если человек действительно не распространяет, а просто сам курит марихуану?

Елена Красовская: 328-я статья имеет не одну часть, а четыре. Первая часть предполагает значительно меньшие сроки. Если человек купил себе, тихо сидит и употребляет, и вдруг его обнаружили (или употребил там, где это было заметно), по третьей части он не сядет. Не волнуйтесь: для этого есть первая часть, и многие потребители идут по ней. И не все в тюрьму. Им часто назначают наказание, не связанное с лишением свободы. Правда, 60% его не выдерживают и опять совершают преступления по 328-й статье.

KYKY: Но в Беларуси законодательно нет разделения на тяжелые и легкие наркотики: марихуана и героин классифицируются одинаково. Почему?

Елена Красовская: У нас нет тяжелых и легких наркотиков – у нас есть опасные и особо опасные. Есть нас масса инструкций и приложений, которые это регламентируют.

Те, кто ратует за невинных осужденных по 328-й статье, говорят, что у нас не определены веса: то есть человек, у которого был 1 грамм, и человек, у которого было 2 кг, садятся на одинаковый срок. Это вранье.

Так же есть инструкции и приложения к ним, регламентирующие вес, который считается особо крупным. И за него будет совершенно другое наказание. И в каждом случае при каждом уголовном деле нужно брать материалы и знакомиться с делом – хотя бы читать приговор, из него масса всего понятно. Я призываю журналистов: мы всегда открыты к контакту. Читайте приговор, приезжайте к нам, мы все объясним. Не пишите сказки о невинных людях. Да, есть судебные ошибки – у нас на сайте висят несправедливые приговоры, и по 328-й статье в том числе. Но это не тотально невинные люди, поверьте.

328-я статья и осуждение за распространение наркотиков подается только с точки зрения истерики и эмоций. Я понимаю родителей: это их дети, они не хотят видеть их преступниками. Но, господа журналисты, небольшая претензия: пожалуйста, проверяйте эти рассказы. Маму, которая рыдает, нам тоже жалко. Но мама рассказывает, какой он хороший и замечательный, как его все подставили – а ты берешь в руки приговор и видишь три вида наркотиков. Скажите, как после этого поддерживать эту истерику? Мамы, любите своих детей, жалейте, никто этого не отнимет. Но посмотрите, откройте глаза, что дети сделали.

Заметили ошибку в тексте – выделите её и нажмите Ctrl+Enter

Эдуард Пальчис об аресте беларусофобов: «Я считаю их платными пропагандистами»

Боль • редакция KYKY

На днях по подозрению в разжигании национальной розни были задержаны публицисты Дмитрий Алимкин и Юрий Павловец, которые писали статьи для российских медиа Regnum и Lenta.ru. KYKY спросил у Эдуарда Пальчиса, осужденного по той же статье 130, являются ли задержанные политзаключенными.